Читатели иногда спрашивают меня: «Чем сейчас занимается герой рассказа «Современное искусство» бывший сантехник Вадим Треугольников»?
Треугольников — это вполне реальный персонаж. У него даже есть свой сайт.
А занимается он сейчас в числе прочего консалтингом в сфере театрального искусства. Консультирует драматургов и режиссеров-постановщиков, как создавать успешные спектакли.
На одной из таких консультаций я недавно присутствовал. Вадим привёл известного режиссёра М. в комнату для проведения фокус-групп, усадил в кожаное кресло, и сел через стол напротив. Я же мог всё видеть и слышать из-за стекла.
Если читатель не знает, что такое комната для проведения фокус-групп, то это такая комната, как в детективных фильмах: ты можешь наблюдать за происходящим из-за стекла, а присутствующие люди тебя не видят.
— Уважаемый М., — начал Вадим, — если уж кому и ставить хиты сезона, так это вам. Вы обласканы критиками, у вас бюджеты. А я дам несколько полезных советов, которые помогут еще больше раскрыть зрителям ваш талант и преодолеть трудности, которые неизменно лежат на пути всякого гения.
— Кхмм… — М. задумчиво кашлянул и отвёл глаза в сторону, — не такой уж я великий гений, Вадим Вадимыч. Знаете, вообще нет идей. То есть идей, конечно, море. Но нет таких, чтобы зацепить публику. Публика нынче обмельчала, не понимает искусства. Крайняя моя постановка, как вы знаете, провалилась.
— Знаю, уважаемый М. Говорят, были очень плохие отзывы, и даже посреди спектакля зрители покидали зал. Они, осмелюсь вам сказать, к вашим идеям пока не готовы. Хотите привлечь публику, нужно ставить классику, известных авторов — Чехова, Гоголя, Фонвизина. На них пойдут.
— Да кому интересен этот Гоголь, — кривится М., — это же прошлый век.
— Одну минуточку! Сейчас я за кофе схожу, и после этого вам один пример понятный приведу, — прерывает беседу Вадим.
Встаёт из-за стола и направляется к двери. При этом у него из кармана штанов выпадает мятая пятитысячная купюра.
Подойдя к двери, Вадим оборачивается и смотрит на М., который успел подобрать купюру и уже закладывает её в бумажник.
— Вот видите!— говорит Вадим.
— Я как раз хотел её вам отдать, когда вы вернётесь.
— Вот видите, купюра очень грязная, а вы её подняли, потому, что это пять тысяч. Просто пустую грязную бумажку, наверное, не стали бы.
— О чём это вы?
— Многие современные режиссёры — я, конечно, не вас имею в виду, —как грязь на бумажке, никому со своей пустотой не нужны. Но если они поставят кого-то из классиков, это уже будет грязь на ценной банкноте. И, поверьте, публика её возьмёт, и грязную, и вонючую, и мятую. Вы гений, но тоже можете воспользоваться советом.
— Здесь другая проблема возникает, — говорит М. — У того же Гоголя очень сложные произведения. Даже мне смысл не всегда понятен, куда уж публике. Как же я смысл произведения в спектакле передам?
— О, об этом не беспокойтесь. Не берите законченное произведение — не нужно будет передавать смысл. Сделайте попурри — по чуть-чуть из разных, это и проще, и лучше. Больше Гоголя — больше зрителя!
— Это понятно, — говорит М., — это я и сам знаю. Но попурри тоже нужно интересным сделать. Чтобы в прессе написали, чтобы критики похвалили, чтобы зрители из зала не вышли.
— Тут все рецепты простые, вы и сами их знаете. Я просто вслух произнесу. Когда смысла нет, добавьте безумия — китч, фарс, костюмы странные, пляски, карликов. Сто процентов — будет непонятно, зато на какое-то время удержит внимание. Ну и чтобы авторскую нотку привнести, язык используйте свой.
Это у Гоголя «с какой целью», а у вас «на хрена». У Гоголя «я удивлён», у вас — «фига себе». У Гоголя «я не желаю», у вас — «мне в лом».
Свежо будет и узнаваемо. Шуток добавьте побольше. Если сами придумать не можете, берите смело баяны. Над ними ещё больше смеяться будут. Можно попошлее.
— Вадим Вадимыч, неплохие советы! А скажите, раз вы так всё знаете, что делать, если зритель на спектакле уснёт? Не на моём, конечно. У других, я слышал, бывало.
— Ну это совсем просто. Выпускайте на сцену каждые двадцать минут орущих баб. Причём, что они будут орать — неважно. Главное, погромче. Чтобы те, кто спят, сразу вскакивали.
— А, хорошо. Но вот что мне всё-таки делать, если критическая статья выйдет?
— Говорите, что критики ничего не понимают в современном искусстве.
— На вас ссылаться можно?
— На меня ссылаться не надо. Мне можно отдать мой гонорар за консультацию.
М. достаёт бумажник, отдаёт Вадиму гонорар (но оставляет себе его пятёрку), прощается и уходит.
— Ну что, — говорю я Вадиму, войдя в комнату, — ловко. Пойдёшь на его спектакль?
— Нет, конечно, — отвечает Вадим. — Ходил однажды. Было ощущение, что сыграл в напёрсток и меня обманули. Больше не хочу.